Символический свет у Яна ван Эйка

Созерцая «Благовещение», испытываешь теплое чувство, видя мягко льющийся свет, объемлющий и пронизывающий все вокруг, от погруженной в сумрак крыши до сверкающих драгоценностей ангела. Яркость света казалась бы чрезмерной, не будь он таким мягким, обволакивающим и сливающим все воедино. Этот рассеянный свет, несравненный по светоносности, есть также свет духовный, излучаемый Самим Богом, любящим все Им сотворенное. Здесь символизм даже глубже: верхняя часть церкви темна, в единственном окне изображен Бог-Отец.

Три прозрачных, ярко освещенных окна чуть ниже напоминают о Троице и о Христе — светоче мира. Священный свет льется во все стороны, наиболее явственно — вниз к Деве, которую затеняет нисходящий Святой Дух: из этой святой тени явится божественный свет.

Она, в пышном одеянии, охваченная предчувствием, смиренно отвечает на приветствие ангела («Радуйся, благодатная»): «Ессе Ancilla Domini» («Се, Раба Господня»). Но ван Эйк с прелестной буквальностью пишет слова Марии задом наперед и вверх ногами, чтобы их мог прочесть Святой Дух. Ангел — сплошная радость, улыбка и яркость; Дева задумчива, изумлена, не украшена драгоценностями.

В отличие от ангела, она знает, чего будет стоить ее послушание Богу. Сердце Богоматери разобьется от горя при распятии Сына, и она воздевает руки молитвенным символическим жестом, как бы подсознательно видя пронзенные гвоздями ладони.

Ангел ступает по изразцовому полу храма, где можно разглядеть битву Давида с Голиафом (Голиаф олицетворяет дьявольскую силу, в конечном счете, бесплодную). Известие, принесенное ангелом Деве, наставляет ее на свой путь борьбы с великаном — на путь материнства и святости.