Резьба по дереву
Одновременно с чеканкой рокайльную художественную подоснову получает и литье. В XVIII в. этот вид декоративно-прикладного творчества достиг высшего художественного и исполнительского уровня в Кричеве. Хранящийся в экспозиции Кричевского краеведческого музея колокол был отлит местным мастером в 1748 г. Его верхнюю часть обрамляет орнаментальный пояс из рокайльных С-образных рифленых рогаликов и двукрылых херувимов. Ритмичное построение орнамента обусловлено самой центрнчной композицией набатного инструмента, не позволяющей прибегнуть к столь излюбленной художниками рококо асимметрии и аритмичности. Колокол на звонице Михайловской церкви в Миратичах также наделен орнаментальным поясом из рокайльных завитков, сплетенных с изображениями ангелочков.
Вдохновенный симбиоз высокого мастерства и уровни художественного исполнения, творческого поиска и технической легкости исполнении рокайльной деревянной резьбы проявился в трактовке ряда белорусских иконостасов. Ведущую художественно-декоративную роль в иконостасах в соответствии с церковной обрядностью обретают царские врата. Именно в них наиболее ярко воплотилось виртуозное мастерство белорусских резчиков. Используя типовые декоративные элементы (рокайльный или акантовый завиток, трельяжная ребристая сетка с цветками в сочленениях диагональных планок, раковины, гроздья винограда, овальные очертания картинных рам) и композиционные приемы (сокрытие конструктивных элементов и сочленяющихся деталей орнаментальной резьбой или даже иконописью), народные мастера достигали ажурности и легкости, художественной впечатлительности, отсутствия конструктивности и натуральной полновесности. Этот в общем-то ограниченный набор «типовых деталей» давал эффект стилевой принадлежности и общности, сохраняя в то же время индивидуальную неповторимость.
Значительные художественные достоинства явились основой для включения в экспозицию Государственного музея БССР царских врат из Георгиевской церкви Давид Городка. Рельефная резьба здесь высоко совершенна, Сохраняя общую симметрию, резчик использует обилие рокайльной орнаментики, а живописные «таблетки» заключает в рамы, контуры которых составляет из комбинации С-образных, откровенно сусальных завитков. Миниатюрными картинками оформлен даже овальный в сечении створ царских врат. Народный мастер не отказывается здесь от излюбленного барочного мотива виноградной лозы и гроздьев, но виноградная лоза распускается не густой и плотной мясистой массой, а в утонченной очаровательной гибкости и грации. Использование столь типичного барочного орнаментального мотива в искусстве рококо спорадично. В основном растительная тематика заменяется светскими мотивами роз, завитков, стилизованным акантом (царские врата Всесвятской церкви в Турове).
Царские врата из церкви в Прилуках (МДБКАП БССР) — пример высокого освоения народным искусством профессиональной рокайльной резьбы. Стиль здесь основательно нарушил традиционную трактовку царских врат. В композиции отсутствуют горизонтальные и вертикальные членения резное сквозное полотно представляет собой единый орнаментальный клубок.
Вместо канонических шести клейм всего четыре, отсутствует таблетка с сюжетом «Благовещение». Господствующий в орнаментальной резьбе барокко мотив виноградной лозы уступает место абстрактным, изгибающимся С-образным завиткам. Круглая форма сюжетных таблеток сменяется формой прогнутого овала.
Подобно посуде, мебели, ткани, легкая и ажурная трельяжная сетка с цветками становится важнейшим приемом в трактовке царских врат иконостасов. Ею «испещрены» врата из экспозиции Раубичского музея белорусского народного искусства, Государственного художественного музея БССР и Ильинской церкви в Орше. Деревянные резные оклады икон из Троицкой церкви в Бездеже (МДБК АН БССР) и царские врата из церкви Александра Невского в Опале (РМБНИ) отличаются более упрощенной трактовкой, несколько грубоватой и утрированной проработкой резьбы, выдающей руку народного мастера. Неглубокий, смело выбранный резцом рокайльный орнаментальный рельеф выполнен с большой степенью обобщения и стилизации. И этих произведениях народною искусства резьбы нет той какофонии, орнаментального вихря профессионального рокайли — все строго распределено, схематизировано, лаконично.
В период рококо народные мастера продолжают традиции сквозном фигурной резьбы, выпуклостью и объемной осязаемостью скорее похожей на скульптурную лепку. Резец мастера прекращал деревянную заготовку в сквозной ажурный узор, состоявший из замысловатых сплетений различных орнаментальных мотивов, включающих цветы, ягоды, С-образные рогалики, хрящевидные сочленения. Контуры резьбы получили изысканно-причудливые асимметричные, исполненные движения и ритма очертания. В ряде же произведений, например в феретроне из Симеоновской церкви в Каменце, рокайльные завитки имеют укрупненную трактовку, обобщенные форм, нарушенную симметрию. Переносные небольшие алтари, так называемые феретропы, из костелов базилиан в Ворунах и августинцев в Михалишках обрамлены неподдающимися геометрической характеристике резными рамами с С-образным и хрящевинным орнаментом, трельяжной сеткой и обязательной короной в завершении. Бурное и темпераментное движение дробных хрящевинных изгибов вместо с растительными завитками сдерживается лишь редкой в искусстве рококо симметрией их расположепия. При этом резчики полностью отказываются от натурализма орнаментальных мотивов. Два подобных феретрона имеются в костеле Вознесения в Радуни.