Ранние маньеристы во Флоренции

Великое множество второстепенных живописцев в попытках произвести впечатление постепенно приближались к маньеризму. Но великие маньеристы, несмотря на сознательные неестественные преувеличения, умели придать своим произведениям весьма действенный эмоциональный заряд. Джованни Батиста Россо (1494-1540) прозвали во Франции, куда он эмигрировал, Россо Фьорентино, что значит «флорентиец».

По природе очень нервный, он своим почти буйным творчеством превзошел все разумные пределы, прибегая к смелым дисгармоничным цветовым контрастам и нередко заполняя фигурами все полотно. Например, композиция «Моисей и дочери Иофора» представляет собой фантастическую мешанину огромных обнаженных тел возбужденных борцов, подобных героям Микеланджело, а среди побоища застыла в ужасе бледная перепуганная полуобнаженная девушка. Россо изображает не столько детали, сколько идею насилия, делая это умело и кратко.

Понтормо (Якопо Карруччи, 1494-1557) тоже в высшей степени эмоциональная личность. Известно, что он порой полностью удалялся от мира и жил в одиночестве.

Его произведения, столь же необычные, как у Россо, будоражат воображение зрителя. Понтормо и Россо учились у талантливого флорентийца Андреа дель Сарто (1486-1531), который, восприняв могучий атлетизм Микеланджело, смягчил формы и краски, а также наделил своих персонажей эмоциональными жестами.

Его красивые картины, сближавшие классицизм Высокого Ренессанса с новым маньеристским стилем, нашли немало подражателей. Почти монохромный «Портрет молодого человека» — хороший пример тонкого колорита Андреа дель Сарто, которого некоторые современники называли одним из лучших четырех живописцев своего времени. Шедевр Понтормо «Положение во гроб» написан для алтаря частной флорентийской капеллы.

Отчасти художник прибег к необычно яркому колориту и залил композицию неземным светом, чтобы картина хорошо смотрелась в полумраке капеллы, но при этом он подчеркнул эмоциональную напряженность сюжета. Бурные, горестные переживания, липа, полные боли, отчаяния и смятения, контрастируют с классическими, атлетически прекрасными фигурами. С блеском и проницательностью Понтормо пишет портрет монсиньора делла Каса, тонко выписывая над каштановой бородой удлиненное аристократическое лицо прелата.