Атектоническая бионическая форма

С рокайльными капителями в натуре можно ознакомиться лишь в сохранившихся памятниках культовой архитектуры, в которой наступает аналогичный процесс атектонизации ордерных форм. Своеобразной экспозицией рокальных капителей является интерьер Софийского собора в Полоцке. Столетиями отражавшая тектоническую основу опоры капитель здесь обретает сугубо декоративную функцию. Стукковые рокайли, сплетения языков «пламени», завитков, С-образных рогаликов, хрящевинных сочленений, нанесенные на плоскости лопаток, пилястр и колонн, органично вписывают их в орнаментально-декоративное оформление интерьера. Капители Андреевского костела в Слониме имеют лепной бионический декор, объединенный с фресковым орнаментальным клубком рокайлей. Подобная «тектоническая декоративная трактовка капителей использована и в экстерьере ЭТОГО культового монумента. В архитектуре Софийского собора в завершении пилястр использована атектоническая драпировочная гирлянда. В костеле базилиан в Вольно пилястры завершаются лепным «узлом». Пилястры, крепующие стены нефов Крестово-движенского костела в Быстрице, и интерьер костела кармелитов в Глубоком имеют характерные рока ильные капители. Вариантность орнаментального декора капителей интерьера Спасской церкви в Могилеве основана на сочетании С-образных позолоченных завитков с купами роз. Витиеватыми неканоническими капителями завершены колонны интерьера доминиканского костела во Львове. Архитекторы стремятся не повторяться в трактовке капителей, создавая разнообразный художественно-декоративный ансамбль. И этого требовал не только новый архитектурный образ здания, но и сам космогонический принцип организации рокайльного интерьера, в изобилии насыщенного игривой орнаментикой (лепной, резной, рисованной, тканой, чеканной, инкрустированной и пр.), не повторяющей забавных и причудливых изгибов и завитков, а находящей бесчисленные, как в музыке рококо, модуляции, постоянно развивающиеся гармонические темы.

Атектоническая бионическая форма используется в трактовке конструктивных опор. В виде лепного лиственного бутона выполнена консоль алтаря в костеле базилиан в Перунах. Амвон капеллы Нового замка в Гродно был установлен на опору в виде пальмы, спирально увитой гирляндами роз. Такой архитектурно-бионический элемент встречается в дворцовых интерьерах первой половины XVIII в. в Польше. Мотив пальмы в качестве опоры был использован архитектором Б. Шрёгером в проектах отделки Большого и ряда других залов при перестройке Уяздовского замка в Варшаве (1768- 1770). При этом колонны в интерьере в виде пальмы были спирально увиты гирляндами из роз, отчего раскраска «конструкции» приобретала натуральный, «живой» характер, а кроны пальм имитировали опорный свод.

Мотив пальмы сыграл важную роль в изящных обрамлениях рам в интерьерах Версальского дворца. Примечательно, что этот прием мгновенно распространился но всей Европе, ибо отвечал новому пониманию тектоничности. Пальма явилась мотивом лепного декора стеновых панелей Золотого зала дворца Э. И. Бирона в Рундале, выполненного в 1736-1770 гг. В. В. Растрелли. Живописные панели Стеклярусного кабинета Китайского дворца в Ораниенбауме (архит. А. Ринальди, 1762-17(18) отделялись друг от друга резными вертикальными пальмами, которые изображены и на плафоне Большого китайского зала. Колонны и окна зимнего сада Таврического дворца в Петербурге (архит. И. К. Старев, 1783-1780) также были закамуфлированы под пальмы и померанцевые деревья. Это свидетельствует об общеевропейском характере декоративного мотива пальмы, выступающего в архитектуре Белоруссии уже в первой половине XVIII в.

Архитекторы рококо стремятся к новым эффектам, которые скрывали бы тектонический смысл колонн и пилястр и вообще ордера как такового. Известны случаи нарочитого пренебрежения  строительному материалу, когда массивная каменная сгона расписывалась под парковую зелень, трельяжную сетку. Пилястры покрывались орнаментальным декором: раковинами, листьями и цветами. Стиль объявил войну всякой конструктивности, как в готике, стремился к преодолению силы тяжести и в архитектуре, и в скульптуре. Рокайльная орнаментальная лепнина не подчеркивала и не выявляла архитектонику, а, наоборот, разрушала ее членения, структуру, логику и ясность восприятия. Полного художественного разрушения тектонической основы колонны, сокрытия функциональной сущности опоры как несущего конструктивного элемента достиг белорусский мастер К. Михайлов из Орши при создании иконостаса Смоленского собора Новодевичьего монастыря в Москве. Тело колонны трактовано клубком по-змеиному извивающихся рокайлей, штрихованных и пузырящихся поверхностей.

Зодчие рококо прибегали к имитации ткани как материала атектонического, не обладающего конструктивной жесткостью. Как в экстерьере, так и во внутреннем убранстве зданий появляются драпировки, используемые в качестве декора. Алтарь и амвон капеллы гродненского дворца Новый замок накрыты гипсовыми балдахинами с драпировками, свисающими ламбрекенами, кистями и бахромой. Драпировкой в виде львиной шкуры украшен главный фасад капеллы. Вы полненное из гипса широкое полотнище со множеством складок, поднятых, словно иолы занавеса, миловидными нимфами, «наброшено» на арочный проем в капелле костела бернардинцев в Гродно. Резными деревянными ламбрекенами окантован главный алтарь костела иезуитов в Гродно. Поясом идентичных ламбрекенов в XVIII в. было охвачено основание главного купола Софийского собора в Киеве. На его барабане, как отмечает Г. К. Лукомский, размещен «затейливый узор: раковины, завитки, те же, что любили при Людовике XV, по более грубые. Особенно характерен орнамент пояса с фестонами под карнизом купола». Аналогичная драпировка наброшена на арку королевской часовни костела капуцинов в Наршаве. Этот новый для архитектуры прием использован И. П. Зарудным в оформлении иконостасов Преображенского собора в Таллине, где декор построен на имитации  дереве мягкой материи. Пышный балдахин проектирует В. В. Растрелли в экседре Тронного зала Третьего зимнего дворца в Санкт-Петербурге. Более того, в трактовке S-образно изогнутого проема оп вкупе с европейскими архитекторами отказывается от его чистого конструктивного очертания и укрывает обрамления антресольных лож имитированной драпировкой в виде одернутых штор.